Cries in Norwegian
Наверное, я все-таки прогуляюсь мимо того ужасного дома на Пряжке.

В конце зимы, в феврале, когда снег почти сойдет и грязными лужами покроет город, но Пряжка еще будет покрыта тонкой коркой льда.

Это будет рассвет. Точнее, солнце только-только осветит небо розовой дымкой, еще не обрадовав своим появлением. 8 часов утра. Одинокие люди будут спешить по своим делам, одинокие машины будут нарушать тишину города гулом мотора.

Там все еще будут спать.

Когда-то я уже гулял там. Всматривался в каждый дом, пытался вглядеться в глухие окна. Душу переполняли самые разные чувства, в некотором роде жалость к находящимся там. Знал ли я тогда, что очень скоро мне придется пройтись в их ботинках?!..

Я пробыл на их положении ужаснейшие несколько дней в своей жизни.

Оно снится мне ночами, не дает покоя, не отпускает.

Ведь, по сути, сейчас я должен быть там...

За длинными глухими стенами не будет видно домов, я не смогу посмотреть в окна. Я постою рядом, закрыв глаза и вдыхая воздух полной грудью. Почувствую единство. Единство сознания, души и тела. Буду думать о легендарном 1983 годе... Ведь мы никогда не задумываемся: что же происходит там?.. Мы живем здесь, но совершенно не ценим нашу свободу, мы не наслаждаемся жизнью, пением птиц, светом солнца, принимая это как само собой разумеющееся.

Однажды мне удалось проникнуть в тот мир. Я отпрянул - слишком ужасны были его тени.